Народное искусство чукчей

Чукчи

Удивительные художники поселка Уэлен

           

Чукчи. Источник изображения http://hidden-magic.ru/plemena-planety/

Уэлен... Самая дальняя, самая восточная оконечность Азиатского материка... По карте видно, что Уэлен еще не за Полярным кру­гом. Но сложность пути до Уэлена не идет ни в какое сравнение с другими дорогами.

Около двухсот лет назад Петр I решил организовать поиски морского пролива, отделяющего Азию от Аме­рики. Такой пролив действительно су­ществует. Он называется Берингов пролив. Когда-то в очень давние вре­мена на месте пролива была суша и материки, азиатский и американский, были соединены. Около двух тысяч лет назад, возможно в результате под­водной вулканической деятельности, перешеек опустился в море, образо­вался морской пролив.

В 1724 году Витус Беринг возгла­вил первую, а в 1733 году — вторую Камчатские экспедиции. Несказанно долгим и тяжелым был путь участни­ков экспедиции на подводах, запря­женных лошадьми, через всю Сибирь, фактически без дорог до Охотского моря. На тогдашних морских судах, пакетботах «Св. Петр» и «Св. Павел», Беринг прошел через пролив, который являлся, в сущности, целью обеих экспедиций. Вторая Камчатская экспе­диция стоила жизни В. Берингу. Мо­гила его находится на Командорских островах, а памятник и одна из пушек с пакетбота «Св. Петр» установлены в Петропавловске-Камчатском.

Уэ́лен (население около 500 чел.)— самый восточный населённый пункт России. До США "рукой подать" http://www.skyscrapercity.com/showthread.php?t=1246877&page=2

На пути к Командорским островам В. Беринг обогнул мыс Уэлен. Добираться до Уэлена в XVIII веке было бесконечно трудно. Это могло стоить жизни. Теперь все иначе... И все-таки...

От Москвы воздушным северным путем через Амдерму можно до­браться до города Анадырь, вернее до ана­дырского аэропорта, который нахо­дится в 80 км от города. Здесь пере­садка на самолет местной авиалинии. Время ожидания вылета зависит от состояния погоды, которая в этих широтах весьма неустойчива. Север­ные путешественники — хозяйствен­ники и производственники всех ран­гов, геологи, лингвисты, фольклори­сты знают, сколько времени прихо­дится проводить в аэропортах в ожи­дании самолета. Но второй самолет— еще не последний, он доставит нас в районный центр, поселок Лав­рентия. Здесь ждет еще одна пересад­ка: совсем на небольшой самолет. И вот, наконец, и мыс Уэлен, и поселок Уэлен, располо­женный на узкой косе, и сопки, и аме­риканский, аляскинский берег, если видимость будет хорошей.

К самому берегу подступает холод­ное море. Вода чистого синего цвета, прозрачная, манящая, но уже в преде­лах видимости много льдин. Перед нами не что иное, как Северный Ледо­витый океан. К берегу приближа­ется рыболовецкое судно. Оно воло­чит за собой зацепленную крюком тушу моржа, добытого морскими охотниками. На берег убитого моржа вытаскивает трактор. Охота на мор­жа — профессиональный промысел коренных жителей Чукотского полу­острова— чукчей и эскимосов. До­быть моржа исстари значило обеспе­чить себя и свою семью большим количеством свежего хорошего мяса.

Морж. http://www.photosight.ru/photos/1123094

 Морж — огромное, сильное жи­вотное (длина тела до 3,5 м, вес 1,5 т), достаточно юркое и подвижное в воде и неповоротливое на суше, так как вместо лап имеет неудобные для передвижения по земле ласты. Воору­жен морж в целях самообороны огромными клыками-резцами длиной в среднем 60 — 72 см, торчащими из пасти не вперед, а отвесно. Разъярен­ный раненый зверь очень опасен.

В былые времена чукчи выходили в океан на охоту за моржами на само­дельных лодках — каяках. Можно только представить себе, насколько это было опасно и какого требовало мужества и умения.

Моржей били весной на их хорошо известных охотникам лежбищах, гар­пунили, кололи копьями. Летом били моржей прямо в воде, причем морж легко мог своим весом и своими клы­ками перевернуть любую лодку и потопить своих преследователей. Не­мало смельчаков погибало на такой охоте. Иногда несколько охотников высаживались на льдину и дрейфо­вали вместе с нею в погоне за моржа­ми. Охотились также и на китов. Выслеживали и преследовали глав­ным образом гренландских и серых китов коллективно на каяках, гарпу­нили, заводили под раненое животное пыхлыгах (мешки из нерпичьих шкур, надутых воздухом) — поплавки, что­бы кит не ушел под воду, и затем копьями добивали его. Круглый год чукчи и эскимосы охотились также на лахтака и нерпу. А где они учились этому, как вообще становились охот­никами? Нелегко ведь было плыть на веслах или под парусом в легкой лодке отнюдь не по спокойному морю среди льдов. Не просто научиться поражать плывущего в воде громад­ного зверя гарпуном или нанести твердой рукой также с ходу длинным тяжелым копьем решающий, смер­тельный удар... Этому мальчики учи­лись с раннего детства, наблюдая зве­рей, слушая бесчисленные рассказы дедов, отцов, старших братьев, без устали практикуясь во владении ору­жием, сперва играя, а затем всерьез.

Охотничья сноровка, техника вхо­дили с малолетства в плоть и кровь чукотского юноши, становились как бы основой его существа в физиче­ском и духовном смысле. Отсюда рождалось и национальное искусство чукчей и эскимосов: героями устных сказаний, сказок, песен были звери и охотники. Национальные праздники посвящались охотничьей удаче, добы­ванию охотничьего счастья. Напри­мер, праздник кита. Он начинался с объезда охотничьих байдарок вокруг убитого животного. Затем тушу выта­скивали на берег и устраивали процес­сию, во главе которой шел охотник, наносивший последний удар. Этот праздник проводился зимой. К нему специально готовились: вышивали перчатки, шили торбаса, разучивали песни, танцы и игры.

Одежда чукчей. Одежда Чукотских оленеводов - гениальное изобретение в рамках Арктической цивилизации. Для ее первого создания и дальнейшего совершенствования требовалась великая смекалка, наблюдательность, знание многих законов природы. http://jupiters.narod.ru/human5.htm

На праздник женщины надевали короткие меховые штаны с орнамен­тами, узорчатые торбаса до колен, украшали шею и грудь яркими бусами, руки — браслетами, головы — цвет­ными головными уборами. Мужчины тоже надевали специальные головные уборы, пели под аккомпанемент буб­нов, исполняли особые танцы.

В декоративно-орнаментальном искусстве основные темы также были связаны с охотничьим промыслом. Национальное искусство чукчей и эскимосов — резьба по кости. Мате­риалом служили моржовые бивни.

Это материал поистине удивительной красоты и прочности. Костная ткань моржового клыка плотная, что назы­вается, литая; поверхность клыка хо­рошо полируется и может быть отпо­лирована до зеркального блеска; цвет кости приятный, живой, чуть желтова­тый.

Оленья упряжка. (Уэлен)

 Чукотские мастера издавна созда­вали из этого прекрасного материала так называемую скульптуру малых форм, т.е. скульптуру настольную, и изображали в скульптуре различные сцены охоты на диких животных и борьбы животных между собой: мор­жей на льдине, белых медведей, охотя­щихся за нерпой около продушин во льду, и, конечно, охотников в едино­борстве с белым медведем.

Волки и олень

 В жизни чукчей не меньшую роль, чем моржи, киты и белые медведи, играли и северные олени. Чукчи успешно сочетали охотничий зверо­бойный промысел с оленеводством. Зимой кочевали с оленьими табунами, а весной, ближе к лету, выходили на побережье и приступали к охоте; с табунами оставались только пастухи. В чукотской сказке говорится:

 - В чем живут кочевники?
— В яранге.
 - Чем покрыта яранга?
 — Оленьей шкурой.
 - Из чего сделаны стропила?
 — Из оленьих ножных костей.
 - Из чего перекладины?
 — Из оленьих ребер.
 - На чем они сидят?
 — На по­душках из оленьей шерсти.
— Что они едят?
 — Оленьи языки и оленьи глаза.

Поэтому в чукотской скульптуре в разных видах также постоянно изображаются олени.

Ловля оленей маунтом

 Чукотско-эскимосская скульптура ценится во всем мире очень высоко за свою непосредственность, самобыт­ность, за высокое мастерство обра­ботки материала, за то, что в ней запе­чатлен и достаточно убедительно пере­дан полный опасностей и неожиданно­стей мир, в котором живут и дей­ствуют полярные охотники.

Быт чукчей (гравировка на кости)

 Мастера-косторезы прекрасно зна­ют тот мир, который ими изображает­ся. Им не нужно специально изучать пропорции и анатомию оленя или белого медведя. Они не пользуются предварительными набросками или моделями из гипса и пластилина. Их сознание, их глаза и руки потомствен­ных охотников и оленеводов хранят осязательный пластический образ зве­ря — нападающего, обороняющегося, убегающего, пораженного насмерть копьем, гарпуном или пулей. В пред­ставлении художников и народных умельцев неотделим от зверя и образ самого охотника в чукотско-эскимос­ском зимнем одеянии — плотно обле­гающем тело полосатом комбинезо­не — керкере или в обшитой мехом кухлянке с капюшоном, в высоких торбасах.

Чукотские охотники — победители белого медведя. Гравировки на стакане

 Еще более удивительным искус­ством является цветная гравюра на моржовом клыке. Десятки гравиро­ванных клыков хранятся в музеях нашей страны и за рубежом. Каждый гравированный клык — произведение уникальное. Разве что сам мастер-гра­вер, что бывает крайне редко, повто­рит полюбившуюся ему композицию, да и то это будет не точное повторе­ние.

Клык моржовый с двусторонней гравировкой «Охота на китов»

 Гравированные рисунки на мор­жовом клыке воспроизводят те же сцены охоты, тот же быт чукчей и эскимосов, оленеводов и охотников на морского зверя. Рисунки очень мел­кие: на поверхности клыка с двух сто­рон можно много чего порассказать. И опять никаких предварительных набросков. Мастер-гравер берет в руки так называемый «коготок» — острый стальной инструмент в виде крючка — и рисует им, проводя тон­кие, четкие линии-углубления. В углубления втирается черная краска, образуется тонкий линейный ри­сунок. Плоскости внутри контура ча­сто заполняются мелкими черточками, штрихами. Рисунок расцвечивается цветными карандашами.

На клыках можно увидеть всевоз­можные характерные для полярной жизни сцены. Лежка моржей, к ним подплывают трое охотников в каяке. Охотник поражает моржа копьем, кровь льется на лед из огромной раны. Охота на китов. Плывущий кит пускает вверх фонтан воды. Гарпу­нер на носу подплывающей лодки прицелился, сейчас метнет гарпун.

Волки и медведь

Можно часами рассматривать гра­вированные чукотские клыки, удивля­ясь точности линий, мастерству в пере­даче подробностей, деталей.

Вот на голубом льду изображены нерпы, в воде рядом с ними — кит. На сужающейся части бивня — белые медведи на льдине и охота на них. Два медведя поедают нерпу, но в то же время в одного из них попадает стрела охотника. При приближении охотника медведи ныряют в полынью во льду, видны их поднятые кверху задние лапы. Охотник принимает напада­ющего на него медведя на копье и т. д. и т. д.

СЕЙГУТЕГИН и ЯНКУ. Дерущиеся олени. 1957 г. Кость. Чукотка

С 1931 года существует в поселке Уэлен уникальная всемирно известная косторезная мастерская. Здесь живут и работают удивительные художники косторезы, скульпторы и графики, они же граверы — мастера старшего, среднего и молодого поколений.

Одним из первых руководителей мастерской стал чукча Вуквутагин (1898— 1968), которому в 1961 году было присвоено звание заслуженного художника РСФСР. Известным чукот­ским косторезом довоенного периода был Вуквол (1914—1941), погибший в Отечественную войну. Среди его про­изведений талантливая и проникнутая глубоким патриотическим чувством гравюра на клыке «Чукотская легенда о Ленине».

Вуквол изобразил в своей композиции приезд Владимира Ильича на Чукотку в гости к чукчам. Такого события никогда не было. Сотни чукчей меч­тали о встрече, о задушевном разго­воре с Владимиром Ильичем, но они не могли осуществить свои мечты подобно ходокам-крестьянам средней полосы. Чукотка находилась поистине на другом конце земли по отношению к Москве. Но воображение и фантазия художника не знают преград, и он, чукча, тоже мечтает о встрече... И вот мы видим, как встречают Ленина, при­летевшего на самолете на Чукотку. Вот его укутывают в меховую шубу, чтобы он не замерз, везут на оленях от места посадки самолета до стойбища.

Вот он в яранге, в кругу гостепри­имных чукчей.

Внутренность яранги изобразить трудно, поэтому то, что внутри, вынесено наружу, но всем понятно, что беседа ведется в тепле, у очага, за угощением. Эта гравюра не расцвечена красками: видимо, худож­ник сознавал ее особый жанр и поста­рался сохранить строгость чистой ли­нейной гравировки. Клык хранится в Центральном музее имени В. И. Ле­нина в Москве.

Современный Уэлен. Сюжет: «Вручение переходящего Красного знамени совхозу»

 Уэленцы любят изображать жизнь на Чукотке во всех подробностях, любят сопоставлять на гравюре старый, древний, дореволюционный и новый, советский быт чукчей и эски­мосов, старый и новый Уэлен. Старый Уэлен — это яранги, это легкий кожа­ный каяк, это кочевье— поезд из нарт, запряженных оленями (аргиз, или аргиш). Яранги стоят на берегу, к ним приближается аргиз. Мужчины одеты в полосатые комбинезоны-керкеры, женщины в расшитых по подолу кухлянках с капюшонами ожи­дают около яранг своих мужей. Подле яранги производится забой оленей. Там оленью тушу хозяин яранги уже свежует, сделал надрез вдоль брюха, собирается снимать шкуру. Другого оленя забивают ударом копья в серд­це, в целях предосторожности оленя придерживают веревкой, накинутой на рога.

Новый Уэлен — это здание школы с красным флагом, это новые про­сторные, двухэтажные дома, это трак­тор, который доставляет дрова в школу и доски для построек, это само­лет над поселком.

Собачья упряжка

В настоящее время в уэленской мастерской заняты творческой худо­жественной деятельностью резчики и граверы третьего и четвертого поко­лений чукотско-эскимос­ских мастеров. В их числе Майя Гемауге, Татьяна Печетегина, Иван Сейгутегин, Виктор и Лидия Теютины, Галина Тынатваль и Елена Янку. Все это очень талантливые, самобыт­ные художники, они знают много ста­ринных чукотских сказок, рассказыва­ют их устно и изображают на клыках.

Например, сказка о женщине, вышед­шей замуж за кита и родившей сына-китенка. В одном варианте этой сказки женщина ушла из своего поселка и стала жить среди китов. Но на берегу у нее оставались муж-чело­век и сын. Они ее потеряли. Когда китенок подрос, женщина решила вер­нуться обратно к людям. Ее муж — человек и сын были очень рады. Сын-китенок часто навещал ее. Не выходя из воды, он играл с братом-человеком. Он подгонял к берегу много морских животных и помогал на них охотить­ся. Люди с берега, друзья его матери, привязали ему на спину красный лоскуток, чтобы случайно не спутать его с другими китами и не убить. Но однажды китенок оказался у чужого берега. Тамошние жители прекрасно знали, что этот китенок— сын жен­щины из соседнего селения, но они завидовали тому, что он помогает своим родным в охоте, и поэтому при­творились, что ничего не знают, и убили его.

В другом варианте этой сказки женщина, выйдя замуж за кита, не ушла в море, а осталась жить среди людей.

Новорожденного китенка она растила в круглом бассейне, обложен­ном камнями. Родственники-киты подплывали к берегу и резвились в голубой спокойной воде. Все это изо­бражено на клыке, гравированном Галиной Тынатваль.

Или сказка о пяти медведях, где, напротив, мужчина-охотник женился на медведице, которая с целью выйти замуж за человека временно сняла с себя медвежью шкуру и прикинулась обыкновенной женщиной. Этот обман в конце концов открылся, мать охот­ника прогнала невестку-медведицу и внуков-медвежат. Но и муж-охотник не остался с матерью, ушел из своей яранги и стал жить с родственниками-медведями.

Волки и медведь

 За последние годы уэленская мастерская стала испытывать нехват­ку своего основного сырья — моржо­вых клыков. Интенсивная охота на моржей во второй половине XX века привела к резкому сокращению пого­ловья этих ценных животных. Охота на моржей фактически запрещена. Чукчам и эскимосам-охотникам в виде исключения выдаются специальные ли­цензии на отстрел отдельных моржей.

Где же взять материал для скуль­птуры и гравировки? В ход пошли скелетные кости китов. Этого мате­риала на северных побережьях скопи­лось достаточно. Конечно, скелетная кость кита не так красива сама по себе и не так бла­городна по структуре и цвету. Но все же эта кость достаточно крупная, мас­сивная и представляет собой естественный, природный, типично север­ный материал.

По сравнению с прежними скуль­птурами из моржового клыка скуль­птуры из китовой кости более чем в два раза крупнее, поверхность их лишена блеска, поскольку исходный материал плохо поддается полировке. Но пластическая выразительность, об­разная убедительность, присущая чу­котской скульптуре, остается на пре­жнем высоком уровне.

Сказка о солнце

 На Крайнем Севере солнце — гость редкий и почетный. Полярная ночь, длящаяся три-четыре месяца, за­ставляла жителей Крайнего Севера со страстным нетерпением ожидать со­лнца. Наконец край солнца показы­вался из-за горизонта. Затем с каждым днем появление его и путь, совершаемый по небу, все удлинялись, пока наконец оно не оставалось в небе круглыми сутками. Наступали недол­гий полярный день и белые ночи, постепенно укорачивающиеся и, нако­нец, переходящие в обычную, а затем опять в сплошную ночь.

В последних числах декабря эски­мосы отмечали праздник солнца, кото­рый одновременно был также празд­ником возжигания нового годового огня— древний обычай. Участники праздника солнца надевали на себя особую праздничную одежду, укра­шенную свободно свисающими разрисованными ремешками и декоратив­ными кружками — розетками, знака­ми солнца.

Сказка о солнце (фрагмент)

 Косторезное искусство на Чукотке совершенно затмило собой все другие виды художественного творчества. А ведь здесь так же, как и в других районах Крайнего Севера, у других народов, развито искусство художе­ственной обработки меха, выделки шкур и кожи, шитья и украшения национальной одежды. Мужские комбинезоны-керкеры и женские расшитые кухлянки.

Коврик. Мандарка. Аппликация кожей. Конец XIX в. ГМЭ. http://artyx.ru/books/item/f00/s00/z0000039/st013.shtml

 Большую художественную цен­ность представляют чукотские и эскимосские настенные коврики из ровду­ги, выделанной тюленьей кожи или из шкуры нерпы, украшенные меховой мозаикой, аппликацией, вышивкой цветным шелком или цветными нит­ками мулине и подшейным оленьим волосом.

На такой коврик нашиваются пря­моугольные карманы, в которых хо­зяйка хранит различные мелкие пред­меты, например принадлежности и ма­териал для шитья и вышивки. Коврик играет роль своеобразного настенно­го шкафчика с ящиками-карманами. Орнамент этих ковриков очень совре­менный, «космический», круги и звез­ды, окруженные как бы сиянием, заключены в двойные и тройные кру­говые обрамления.

Впечатление, производимое этими узорами, не случайно. Эскимосских мастериц действительно вдохновлял образ солнца и небесных светил.

 

Коврик. Фрагмент. Шкура нерпы, подшейный волос оленя, х/б нитки. Вышивка. Чукчи. XX в. МАЭ. http://artyx.ru/books/item/f00/s00/z0000039/st013.shtml

 Мастерицы-чукчанки в меньшей степени, чем эскимоски, пользуются для вышивки подшейным волосом, предпочитая цветные, в особенности шелковые нитки. В чукотской вышив­ке гладью небесная символика— со­лнце и звезды — заменена земной — землей и ее цветением, цветущими побегами с листьями и цветами. Отдельные элементы узора вышивки чаще всего имеют крестообразную форму, иногда форму ломаного кре­ста. А крест опять-таки символ солн­ца, которое древние орнаменталисты часто изображали в виде креста.

Цветы и листья чукотского расти­тельного орнамента на ковриках очень яркие, чистые по расцветкам, отлично графически прорисованные и совершенно непохожие ни на какие живые цветы, которые чукчанки могли бы видеть. Это мечта о прекрас­ных живых цветах, которые в действи­тельности так редки на Крайнем Севере.

Нельзя не сказать и еще об одном удивительном предмете чукотского ис­кусства. Это мяч, сшитый из кожи, набитый оленьей шерстью и расши­тый оленьим подшейным волосом. На коричневой поверхности мяча выпол­нены белые розетки, окруженные щеткой белого камуса.   Нам уже известны эти знаки. Это солнечные розетки. Значит, и сам мяч — символ солнца, и действительно такие мячи служили для  исполнения церемоний встречи солнца во время праздника солнца. Но их красота и мастерское исполнение заставляют нас сегодня, забывая о бытовом назначении этих вещей, воспринимать их только как предметы искусства.

Источник: 

Каплан Н.И. Народное декоративно-прикладное искусство Крайнего Севера и Дальнего Востока: Книга для учащихся старших классов./ Н.И. Каплан; художник Г.В. Филатов. – М,: Просвещение, 1980. – 125 с.